Моя скромница Джейн  - Джоди Мидоуз

Мистер Мейсон поколебался.

– Должен заметить, прошло уже довольно много времени после того, как я видел его в последний раз, но я запомнил Рочестера более… внимательным к людям.

– А почему вы долго не встречались?

Мейсон переступил с ноги на ногу.

– Да так… так вышло. То есть много лет назад меня попросили об одной услуге, и с тех пор…

Александр смотрел на него вопросительно.

– В общем, это дело семейное. Мне не следует распространяться о нем.

Весьма любопытно. Александр едва удержался, чтобы не потянуться за своим блокнотом.

– О, не беспокойтесь, сэр, я все понимаю. – Агент выдавил из себя улыбку. – Что ж, пожалуй, пойду лягу. Спокойной ночи, мистер Мейсон.

Вернувшись к себе, Александр сразу заметил на подоконнике насквозь промокшего голубя. Перья бедной птицы слегка опалила молния. На лапке болталась бумажка. Значит, дождь все идет… Александр аккуратно отвязал записку, отсыпал пернатому вестнику горсть хлебных крошек, и тот, поклевав немного, опять взмыл в бурную ночь. (Общественные голуби славились своей стойкостью и выносливостью.)

Храп Бранвелла по-прежнему наполнял комнату – он спал так глубоко, что даже не шевельнулся, когда Александр чиркнул спичкой и зажег свечу.

Послание состояло всего из трех слов:

«Немедленно возвращайтесь в Лондон».

Необъяснимо. Веллингтон лучше, чем кто-либо, понимал необходимость заполучить в Общество Маяка. А у Александра, как он думал, оставалось еще два дня на то, чтобы уговорить мисс Эйр.

Видимо, герцог его неправильно понял (хоть раньше такого никогда и не случалось). Наверное, от внимания Веллингтона ускользнули те строки, где говорится, что девушка – истинный Маяк.

И, кажется, впервые в жизни Блэквуд намеренно ослушался шефа, но ведь кажется, что и сам шеф впервые в жизни отдал нелепый приказ.

Александр решил не уезжать из Торнфилд-холла без Джейн Эйр.

– Пять тысяч фунтов! – Шарлотта воззрилась на мистера Блэквуда с отвисшей челюстью. – Постойте-ка. А сколько же будет получать ассистент Джейн?

Пять тысяч – невероятно огромная сумма. Шарлотта даже представить не могла, куда ее подруга станет девать такие деньжищи. Насколько она помнила, единственное, на что Джейн тратилась в жизни, были принадлежности для рисования, но на пять тысяч… можно купить Лувр.

Она склонила голову набок.

– Мне помнится, вы говорили, что у Общества сейчас финансовые затруднения.

Мистер Блэквуд коротко кивнул.

– Говорил.

– И все же герцог Веллингтон одобрил такой размер жалованья для Джейн?

Александр почесал затылок и отвел взгляд. Несколько минут назад они вместе украдкой выскользнули в сад, чтобы обсудить дальнейшие пути обхаживания мисс Эйр. С тех пор как мисс Бронте вбросила первый шар за портьерой в гостиной, прошел день. Таким образом, до окончательного ответа оставалось еще два.

Однако Шарлотта не сомневалась, что теперь ей и одного хватит. Отказаться от пяти тысяч фунтов никому не под силу.

– Хмм… – Мистер Блэквуд как будто затруднялся в подборе слов, что было для него нехарактерно. – Ну… Когда придет пора, мы вернемся к этому вопросу.

– Но мистер Блэк…

– Я нахожу разговор о деньгах сейчас неуместным, вы не согласны?

Неуместным? Она нахмурилась. Меньше всего на свете ей хотелось повести себя «неуместно», но разве можно строить планы относительно Джейн, не затрагивая темы…

– Так какой подход к мисс Эйр вы изберете на сей раз? – спросил он. – Днем мы отправляемся на пикник. Вероятно, можно найти повод взять с собой Адель. В этом случае поедет и гувернантка.

– Я, наоборот, думала сама остаться дома, – возразила Шарлотта. – Сослаться на головную боль или еще какое-нибудь недомогание.

– Ну, хорошо, – довольно вяло согласился он. – Давайте действовать так.

Различив в его голосе какую-то странную принужденность, она посмотрела на Александра сквозь лорнет. На подбородке виднелся легкий порез (наверное, после бритья), под глазами – круги. Выражение лица – напряженное, задумчивое.

– Что-то случилось? – спросила Шарлотта.

Он не ответил.

– Мистер Блэквуд?

Александр выдавил слабое подобие улыбки.

– Все в порядке. Я просто плохо спал сегодня ночью.

– За окнами так громыхало.

– Да.

Она, однако, не сомневалась, что дело тут не только в недостатке сна.

– Мистер Рочестер не вернулся? – уточнила Шарлотта.

Улыбка погасла.

– Нет, не вернулся.

– Это очень странно, не правда ли?

– Очень.

Несколько мгновений они молчали. Мистер Блэквуд хмурился каким-то своим мыслям. Шарлотта наблюдала за ним. Затем ее терпение иссякло, и она выпалила вопрос, давно мучивший ее:

– Вы что-то недоговариваете мне о мистере Рочестере?

Агент вскинул на нее взгляд.

– Что вы имеете в виду?

– С тех пор, как мы здесь, вас что-то тревожит. Или кто-то. Я полагаю, этот «кто-то» – мистер Рочестер. Когда он в комнате со всеми, вы только на него и пялитесь, причем с таким выражением… – Тут она отвела глаза, внезапно осознав, что призналась, как пристально наблюдает за Блэквудом, и смутившись от этого. – В общем, ваш повышенный интерес к нашему хозяину очевиден. С чем он связан?

– Я… – Его, похоже, ошеломила прямота вопроса. Затем он вздохнул. – Мне думается, мистер Рочестер был другом моего отца.

– Был?

– Мой отец умер. – Александр склонил голову и принялся с величайшим вниманием изучать носки своих ботинок.

– Извините, – просто сказала Шарлотта. – Когда это случилось?

– Четырнадцать лет назад. Я тогда был еще маленьким, но…

Она испытала сильное желание положить руку ему на плечо, но в саду уже начинали появляться люди, и они наверняка сочли бы такой порыв неприличным, даже между «кузеном и кузиной». Вместо этого девушка одарила Александра сочувственной улыбкой.

– Я знаю, каково это – потерять самого близкого человека. Моя мама умерла, когда я тоже еще не вышла из раннего детского возраста. Я почти не запомнила ее, разве что несколько ярких моментов…

Например, однажды Шарлотта лежала в лихорадке, и с тех пор навсегда сохранила в памяти прохладу материнской руки у себя на щеке. Как успокаивало ее тогда одно это прикосновение!

Она снова посмотрела на мистера Блэквуда. Он тоже обратил к ней пристальный взгляд. Щеки ее запылали.